Судебная практика необходимая оборона (2 видео)

Вс обобщил судебную практику, связанную с декриминализацией преступных деяний

4 июля Верховный Суд опубликовал Обзор практики применения судами положений главы 8 УК РФ об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, а также ст.

108 и 114 Кодекса, предусматривающих ответственность за убийство и причинение вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны и мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Документ был утвержден Президиумом ВС РФ 22 мая.

Отмечая тенденцию снижения числа осужденных за убийство при превышении пределов необходимой обороны с 2015 г.

, ВС отметил, что вопросы применения положений УК об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, разъяснены в Постановлении Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. № 19. Данные разъяснения, подчеркивается в обзоре, способствуют единообразию применения ст.

37, 38, 108 и 114 УК. При рассмотрении уголовных дел данной категории суды также руководствуются Постановлением Пленума от 26 января 2010 г. № 1.

В обзор вошли правовые позиции по четырем категориям дел.

Содержание

Состояние необходимой обороны
Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление
Условия крайней необходимости
Адвокаты обратили особое внимание на последний раздел обзора
Апелляция оправдала обвиняемого в превышении пределов необходимой обороны
Потасовка между родственниками
Позиция обвинения и районного суда
Версия защиты и решение апелляции
Превышение пределов необходимой обороны судебная практика
Вопросы квалификации
Определение пределов обороны
Необходимая оборона: судебная практика
📹 Видео

Состояние необходимой обороны

Первый раздел обзора касается установления состояния необходимой обороны. Так, ВС отметил, что суды в основном правильно разрешали уголовные дела, связанные с причинением вреда при защите от общественно опасного посягательства.

Для установления пределов необходимой обороны учитывались такие фактические обстоятельства дела, как соответствие средств защиты и нападения, характер опасности, угрожающей интересам обороняющегося либо иным охраняемым законом интересам, его силы и возможности по отражению посягательства, количество посягающих и обороняющихся, их возраст, физическое развитие, наличие оружия, место и время посягательства, внезапность и интенсивность нападения, момент его прекращения, возможность обороняющегося объективно оценить степень и характер угрожающей ему опасности, а также возможность определить момент прекращения посягательства (п. 1.1 обзора).

Также суды учитывают, что находившимся в состоянии необходимой обороны не признается лицо, спровоцировавшее нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий, в том числе для причинения вреда здоровью, хулиганства, сокрытия другого преступления и т.п. (п. 9 Постановления Пленума № 19). ВС подчеркнул, что такие деяния обоснованно квалифицировались без учета признаков необходимой обороны (п. 1.2 обзора).

В п. 1.3 Верховный Суд отметил, что суды принимают во внимание форму вины, с которой обороняющийся причинил вред здоровью посягающему либо смерть, опираясь при этом на разъяснение ВС о том, что причинение любого вреда по неосторожности вследствие действий оборонявшегося лица при отражении общественно опасного посягательства не влечет уголовную ответственность (п. 11 Постановления № 19).

Как указано в п. 1.4 обзора, в отдельных случаях суды апелляционной и кассационной инстанций испытывают сложности с применением ст. 37 УК – в частности, неправильно оценивают ситуации, в которых продолжается общественно опасное посягательство и сохраняется состояние необходимой обороны.

Также они не всегда принимают во внимание, что переход оружия или других предметов, использованных в качестве такового, от посягавшего к оборонявшемуся сам по себе не может свидетельствовать об окончании посягательства, если с учетом интенсивности нападения, количества посягавших, их возраста, пола, физического развития и других обстоятельств сохранялась реальная угроза продолжения посягательства (п. 8 Постановления № 19).

ВС обратил внимание судов на необходимость учитывать, что переход орудия к оборонявшемуся наряду с другими обстоятельствами, установленными по делу, может указывать на прекращение посягательства и, как следствие, завершение состояния необходимой обороны.

Также суды должны принимать во внимание, что данное состояние может иметь место в ситуациях, когда, во-первых, защита последовала непосредственно за актом хотя и оконченного посягательства, но, исходя из обстоятельств, для оборонявшегося не был ясен момент его окончания, и лицо ошибочно полагало, что посягательство продолжается.

Во-вторых, посягательство не прекращалось, а с очевидностью для оборонявшегося лишь приостанавливалось посягавшим с целью создания наиболее благоприятной обстановки для его продолжения или по иным причинам.

https://www.youtube.com/watch?v=DzVgXFrmNXE

Трудности возникают у судов и в связи с юридической оценкой поведения участников конфликта, завершившегося смертью либо причинением тяжкого вреда здоровью, с учетом последовательности, характера и опасности их действий, а также фактического наличия посягательства, от которого имело право обороняться лицо, действия которого повлекли указанные последствия (п. 1.5 обзора).

Умышленное причинение оборонявшимся тяжкого вреда здоровью или смерти посягавшему

Второй раздел посвящен квалификации убийства и умышленного причинения тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны

Как отмечается в п. 2.

1, при квалификации умышленного причинения смерти либо тяжкого вреда здоровью посягавшего суды не всегда усматривают совершение данных действий в состоянии необходимой обороны и не учитывают, что несоразмерность мер защиты опасности посягательства свойственна именно превышению пределов обороны, поскольку причинение вреда другому лицу происходит при отражении его общественно опасного посягательства, когда обороняющийся умышленно совершает действия, явно не соответствующие характеру и опасности последнего. Согласно ч. 2 ст. 37 УК такое превышение возможно, только если посягательство не связано с применением насилия, опасного для жизни, либо с угрозой его применения.

В отдельных случаях суды не учитывают разъяснения, содержащиеся в п. 14 Постановления № 19, о том, что обороняющееся лицо из-за волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность последнего и избрать соразмерные способ и средства защиты.

При этом действия оборонявшегося нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов обороны, если причиненный вред хотя и оказался больше предотвращенного, но при причинении вреда не было допущено явного несоответствия мер защиты характеру и опасности посягательства.

Причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление

Раздел 3 обзора посвящен применению норм УК о причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление.

Так, ВС указал, что положения ст. 38 УК, регламентирующие правомерное причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, а также ч. 2 ст. 108 и ч. 2 ст. 114 УК об ответственности за превышение допустимых мер в судебной практике применяются редко.

Тем не менее у судов возникают сложности с выяснением наличия данного обстоятельства и факта превышения мер, необходимых для задержания.

В частности, суды в отдельных случаях не устанавливают и не исследуют тот факт, что правоохранители или иные лица действовали в состоянии задержания лица, совершившего преступление, а причинение ему вреда обусловливалось обстоятельствами задержания.

«Наличие данных примеров свидетельствует о том, что оценка обстоятельств, связанных с самообороной, – очень сложный процесс, вызывающий большие затруднения у судов, что вкупе с мизерным процентом оправдательных приговоров практически гарантирует обвинительный», – отметил партнер консалтинговой группы G3, адвокат Александр Татаринов.

Условия крайней необходимости

Как указано в заключительном разделе о применении положений УК о причинении вреда в условиях крайней необходимости, трудности у судов возникают и в оценке таких ситуаций.

В частности, при определении наличия реальной опасности, непосредственно угрожающей интересам личности, общества или государства, и невозможности ее устранения способами, не связанными с причинением вреда третьим лицам.

При этом вопрос о том, что лицо причинило вред в состоянии крайней необходимости, преимущественно возникал по уголовным делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, в том числе совершенных руководителями коммерческих организаций и предпринимателями.

При этом ВС подчеркнул, что ситуации, связанные с причинением вреда в состоянии крайней необходимости, могут возникать и в других сферах, в том числе в рамках общественных отношений, обеспечивающих конституционные права и свободы человека и гражданина.

При оценке данных ситуаций судам необходимо обращать внимание на такие обязательные условия, указывающие на правомерность предпринятых лицом действий, как наличие и действительный характер опасности, а также невозможность ее устранения без нарушения прав и свобод другого лица и отсутствие явного превышения допустимых при этом пределов, в том числе в виде причинения вреда, равного или большего по сравнению с тем, который мог быть причинен при дальнейшем развитии возникшей опасности.

Адвокаты обратили особое внимание на последний раздел обзора

«В первом из приведенных примеров лицо было признано виновным в совершении преступления по ст. 199 УК (уклонение от уплаты налогов и сборов), во втором – по п. “б” ч. 2 ст.

177 УК (осуществление предпринимательской деятельности без лицензии).

В обоих случаях приговоры были отменены, а уголовные дела прекращены за отсутствием состава преступления по тем основаниям, что при вынесении приговора судом не были учтены положения п. 1 ст. 39 УК», – отметил Александр Татаринов.

https://www.youtube.com/watch?v=Mpzwex3l2sE

Эксперт добавил, что ВС еще раз подчеркнул важность правильной оценки обстоятельств и применения норм с учетом степени опасности деяния. «Это является положительной тенденцией, так как высшая судебная инстанция уже неоднократно обращала внимание на экономические статьи, призывая суды быть более внимательными в отношении подобной категории дел», – резюмировал адвокат.

«Поскольку основным направлением моей деятельности является защита предпринимателей, примеры, связанные именно с предпринимательской деятельностью, для меня наиболее значимы, – отметил адвокат Новосибирской городской коллегии адвокатов Виктор Прохоров. – К сожалению, в данном разделе отражены всего два случая применения судами ст. 39 УК, причем только один из них относится к предпринимательской деятельности».

Тем не менее, добавил Виктор Прохоров, даже этот единственный пример позволяет положительно оценить обзор в целом, поскольку это один из немногих случаев применения ст. 39 УК при обвинении лица в совершении преступления, предусмотренного ст. 199 Кодекса.

Адвокат и руководитель уголовной практики юридической фирмы «Инфралекс» Артем Каракасиян добавил, что по данному вопросу отсутствует постановление Пленума ВС, и суды не имеют четких ориентиров, давно существующих для других обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Безусловно, правильным шагом, по мнению эксперта, является то, что высший судебный орган обратил внимание на сложности применения крайней необходимости по делам об экономических преступлениях.

«Зачастую при наступлении кризиса на предприятии руководство вынужденно допускает формальное нарушение требований уголовного закона (например, не уплачивает налоги, скрывает доходы или осуществляет деятельность в отсутствие лицензии).

При этом суды зачастую не принимают во внимание, что эти нарушения вызваны не корыстными или иными противоправными мотивами гендиректора, а его желанием не допустить большего вреда», – подчеркнул он.

Адвокат добавил, что согласно ст. 39 УК для применения нормы о крайней необходимости должны быть доказаны наличие опасности для охраняемых законом интересов и невозможность ее устранения иными средствами, кроме как допущенным нарушением Кодекса.

«Несмотря на достаточную ясность данной нормы, на практике обосновать ее применимость бывает сложно, поскольку у судов часто отсутствует понимание, какие именно факты нужно учитывать по экономическим делам, – отметил Артем Каракасиян.

– Кроме того, ВС отметил, что в определенных случаях возможное прекращение деятельности предприятия само по себе может рассматриваться как достаточный источник опасности, порождающей ситуацию крайней необходимости.

К таким случаям отнесены риск утраты большого числа рабочих мест, срыва отопительного сезона (для водоснабжающих организаций), создания аварийных ситуаций (для опасных производств)».

По мнению эксперта, из обзора можно сделать вывод, что при установлении невозможности устранить опасность законными средствами суды должны изучать действия руководства предприятия, совершенные в период нарушения закона.

«В пользу крайней необходимости говорят диалог с органами власти (заблаговременное информирование о кризисе на предприятии и грозящем возникновении задолженности по налоговым платежам), обращение в налоговые органы с просьбой о реструктуризации долга, расходование денежных средств, поступающих на счет организации, исключительно на текущую деятельность (выплата зарплаты, приобретение сырья) и т.д.», – пояснил он.

Артем Каракасиян добавил, что в дальнейшем требуется более детальная разработка института обстоятельств, исключающих преступность деяния, применительно к экономическим преступлениям.

«Это необходимо, так как в условиях нестабильной экономики отсутствие проработанных подходов к применению норм о крайней необходимости и обоснованном риске создает предпосылки для несправедливого привлечения руководства организаций к уголовной ответственности», – подчеркнул он.

https://www.youtube.com/watch?v=IJKqNDiFx14

По мнению Виктора Прохорова, данный обзор ВС имеет явный перекос в сторону анализа практики применения соответствующих положений в делах о преступлениях против личности.

«Полагаю, что регулярная подготовка и публикация таких обзоров, безусловно, полезна как для правоприменителей, так и для представителей бизнеса.

Практика показывает, что предприниматели зачастую оказываются в практически тождественных ситуациях, что, видимо, является следствием сложившихся во всех регионах сходных экономических условий», – считает он.

Адвокат добавил, что и в минувшем году, и в текущем к нему неоднократно обращались бизнесмены, в отношении которых проводилась проверка по сообщениям о преступлениях, предусмотренных ст. 199.2 УК.

«Все они являлись руководителями производственных предприятий непрерывного цикла, в котором остановка производства означает его неизбежную гибель, – пояснил он.

– Их действия по направлению выручки на нужды предприятия в обход заблокированных расчетных счетов были вызваны, безусловно, крайней необходимостью и желанием не допустить прекращения работы производства, сохранить рабочие места и источник доходов для работников и членов их семей».

В заключение эксперт подчеркнул, что такого рода обзоры должны рассматриваться на совещаниях в правоохранительных органах в целях недопущения заведомо незаконного уголовного преследования в сходных случаях.

Видео:Необходимая оборона. Превышение пределов необходимой обороны. Как избежать уголовного наказанияСкачать

Апелляция оправдала обвиняемого в превышении пределов необходимой обороны

Трагедия, случившаяся в семье Гранатовых1, могла привести к еще более печальным последствиям — судимости для одного из членов семьи. Сами по себе обстоятельства дела имеют важное значение для практики.

Они показывают необходимость строго придерживаться разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, приведенных в постановлении от 27.09.

2012 № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление»2 (далее — Постановление Пленума № 19).

Апелляционное определение по данному делу доступно для скачивания

Потасовка между родственниками

Сергей Миреев — сын Маргариты Гранатовой, 33-летний гражданин Республики Беларусь в июле 2013 года приехал в Республику Карелия для завершения расследования уголовного дела по факту хищения у него денег (он был потерпевшим — жертвой грабежа в ноябре 2012 года), заодно и погостить у матери. Мать уже более 25 лет проживала с Ильей Гранатовым, с которым они вместе занимались разъездной торговлей трикотажем из Белоруссии.

В один из дней во время такой поездки все трое остановились на отдых вблизи одного из населенных пунктов, где распивали спиртное.

Как это часто бывает после принятия горячительного, под конец застолья пасынок и отчим повздорили, и между ними началась потасовка.

По версии Миреева, конфликт произошел из-за того, что «отчим оскорбительно выразился в адрес матери». Но серьезной драки удалось избежать.

Затем все трое сели в машину и поехали домой, за рулем был Илья Гранатов. Далее, по показаниям Миреева и его матери, они уснули. В какой-то момент Миреев проснулся и увидел, что машина несется на большой скорости. На его вопрос сидевшему за рулем Гранатову, куда они едут, тот ответил, что на ближайший вокзал, чтобы отправить Сергея в Белоруссию.

Между Сергеем и Ильей снова завязалась перепалка, и Гранатов даже угрожал Мирееву отверткой, которую Сергею удалось отобрать. После этого Гранатов свернул на обочину и предложил Сергею «выйти и поговорить».

Когда мужчины вышли из машины и зашли за нее, Гранатов тут же нанес Мирееву удар кулаком в голову и стал замахиваться еще раз. В этот момент, защищаясь от ударов, Миреев нанес Гранатову два удара: в подбородок и в висок. От полученных ударов последний «попятился назад и упал на спину».

При этом, со слов Миреева, Гранатов ударился «головой об асфальт и захрипел».

Стало ясно, что дело плохо, и Миреев подбежал к нему, чтобы оказать помощь. Он пытался делать искусственное дыхание и привести отчима в чувство, попробовал подтащить его ближе к машине, для чего взял его лежащего сзади за плечи.

С первой попытки ему это не удалось, и он уронил бесчувственное тело Гранатова, но затем он все же подтащил его к машине и подложил под голову подушку. Мать в это время также пыталась оказать мужу помощь, поливала его водой, но Гранатову ничего не помогало.

По просьбе матери рядом остановился водитель-дальнобойщик, и вместе они вызвали скорую помощь. На место прибыли и сотрудники полиции, врач констатировал смерть Гранатова. После осмотра Сергей с матерью поехали вместе со скорой в райцентр.

После того, как полиция получила результаты вскрытия, Сергей был задержан, подробно рассказал о случившемся с оформлением протокола явки с повинной.

Позиция обвинения и районного суда

На первый взгляд следствие по делу было проведено по всем правилам. В деле присутствовали не только протоколы показаний свидетелей и заключение судмедэкспертизы, но и протокол проверки показаний обвиняемого на месте.

С самого начала Сергей Миреев говорил одно и то же: что вынужден был защищаться от напавшего на него отчима, который был крупнее и сильнее его. При этом ни спортсменом, ни человеком, обладающим навыками рукопашного боя, он (Миреев) не был.

Он в подробностях рассказывал, как наносил удары и что было после этого.

Возможно, уверенность в его виновности возникла у следствия и суда первой инстанции после изучения выводов судмедкспертизы и из-за изменений показаний матери Сергея. Мать была допрошена почти сразу после случившегося.

Она показала, что сын разбудил ее после того, как все уже произошло, и очевидцем драки она не была.

Но в суде она поясняла, что Гранатов действительно угрожал ее сыну, сам провоцировал конфликт и напал на него первым еще на пикнике.

https://www.youtube.com/watch?v=DMwsjVTcUMA

Между тем эти показания суд первой инстанции оценил критически. Он разрешил озвучить ее показания, данные на предварительном следствии и взял именно эти показания за основу. В этих показаниях мать говорила, что спала и не видела сам конфликт.

Далее следствие и суд посчитали, что Миреев говорит не всю правду, сославшись на результаты СМЭ.

ИЗ ПРИГОВОРА. «…Черепно-мозговая травма с переломом костей основания черепа, повреждением оболочек и ткани головного мозга квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и стоит в прямой причинной связи с наступлением смерти Гранатова, которая последовала в ночь с 23 на 24 июня 2013 года от открытой черепно-мозговой травмы, осложнившейся отеком головного мозга и вторичными кровоизлияниями в стволовой отдел головного мозга…Черепно-мозговая травма образовалась не менее чем от трех травматических воздействий твердыми тупыми предметами с местами приложения силы в затылочную область, а также в правой и левой областях. В затылочную область воздействовал предмет с плоской преобладающей поверхностью…».

Несмотря на то, что Сергей Миреев не скрывался от следствия, первоначально он был обвинен в совершении особо тяжкого преступления (ч. 4 ст. 111 УК РФ), в связи с чем следствие ходатайствовало о его аресте.

Роль сыграли гражданство Белоруссии и отсутствие у него постоянного места жительства в РФ. К концу следствия его действия были переквалифицированы на ч. 1 ст. 109 УК РФ, и Сергей был освобожден под подписку о невыезде.

Всего в итоге он провел в СИЗО 5 месяцев, с июня по ноябрь 2013 года, а следствие продлилось до осени 2014 года.

В сентябре 2014 года районный суд признал его виновным в причинении смерти по неосторожности и назначил ему наказание в виде исправительных работ по основному месту работы на срок 1 год и 3 месяца с удержанием 10% заработка в доход государства, освободив при этом от наказания в связи с его фактическим отбытием (под стражей).

Версия защиты и решение апелляции

Судебное следствие по делу шло по ходатайству подсудимого в его отсутствие, но с участием защитника. Это очень сковывало суд, несколько раз заседания откладывались, по сути, без причин.

Несмотря на это, суд дал сторонам равные возможности в представлении и исследовании доказательств. И к концу процесса, казалось бы, суд, видя истинную ситуацию, должен был постановить оправдательный приговор.

Но этого не случилось.

Позиция защиты — адвоката Сергея Чернова, — представленная в суде апелляционной инстанции, заключалась в том, что Сергей Миреев сам был объектом нападения, защищался и не превысил при этом пределов необходимой обороны. Смерть его отчима наступила исключительно по случайности.

Показания матери. Адвокат обратил внимание суда на то, что допрашивать женщину, которая находилась в шоковом состоянии, и ставить во главу угла эти показания, было в корне неверно. О том, что она была в истерике, говорили все очевидцы.

Более того, защитник подверг критике вывод районного суда о том, что мать хотела помочь своему сыну избежать ответственности и поэтому изменила показания. Согласно Конституции РФ мать могла вообще не давать никаких показаний, или настаивать на том, что ничего не видела.

Тогда, отметил адвокат, следствию бы пришлось исходить из показаний одного лишь Миреева, поскольку других очевидцев этих событий не было.

Выводы эксперта в пользу защиты. Также адвокат попросил обратить внимание на допрос в суде эксперта, проводившего СМЭ.

ИЗ АПЕЛЛЯЦИОННОЙ ЖАЛОБЫ АДВОКАТА. Благоприятной для защиты кульминацией всего процесса стал допрос судебно-медицинского эксперта, который дал очень подробные разъяснения своего заключения, из чего следует: — травма головы — это абсолютно все телесные повреждения на голове, включая переломы костей свода и основания черепа, и кровоизлияния в мягкие ткани головы, т.е. все повреждения в совокупности, и образовалась она от трех травматических воздействий: одного — в затылочную область (при падении и соударении) и двух — в левую и правую височные области; — все повреждения костей черепа образовались от воздействия в затылочную область; — последовательность этих трех травматических воздействий установить невозможно; — травматические воздействия в левую и правую височные области эксперт квалифицировал по двум признакам: очаговые ушибы головного мозга в этих областях и кровоизлияния в височных мышцах; — эти воздействия не привели к переломам костей черепа; — четкая локализация очаговых ушибов головного мозга в височных долях при исследовании трупа не была установлена…».

Неверная квалификация. Главным аргументом в защиту обвиняемого адвокат назвал несоответствие приговора фактическим обстоятельствам дела и позиции, изложенной в п.п. 3 и 11 Постановления Пленума № 19. Апелляционная инстанция всецело поддержала доводы защитника и констатировала отсутствие в действиях Миреева состава преступления.

https://www.youtube.com/watch?v=_ZchwnlHIyE

Апелляция указала, что по смыслу ч. 2 ст. 37 УК РФ, разъясненному Пленумом ВС РФ в п.п. 3 и 11 Постановления № 19, под посягательством, защита от которого допустима в пределах, установленных ч. 2 ст. 37 УК РФ, следует понимать совершение общественно опасных деяний, сопряженных с насилием, не опасным для жизни обороняющегося или другого лица (например, побои).

В этом случае уголовная ответственность за причинение вреда наступает для оборонявшегося лишь в случае превышения пределов необходимой обороны. А именно, когда оборонявшийся прибегнул к защите от посягательства такими способами и средствами, применение которых явно не вызывалось характером и опасностью посягательства.

В данном деле районным судом было установлено, что Гранатов явился зачинщиком конфликта, с его стороны имело место посягательство на здоровье Миреева. На это указывали не только показания его матери и его самого, но и обнаруженные у него телесные повреждения.

Далее вышестоящая инстанция отметила, что «состояние необходимой обороны возникло у Миреева в тот момент, когда Гранатов нанес ему удар кулаком в лицо». После это Гранатов снова замахнулся для нанесения повторного удара. Состояние необходимой обороны закончилось после отражения нападения Гранатова, когда тот упал на асфальт.

Миреев причинил тяжкий вред здоровью Гранатова «при отражении насилия и угрозы применения насилия, то есть в состоянии необходимой обороны».

При этом «способ защиты (нанесение двух ударов кулаками в голову) был соразмерен способу нападения и являлся ответной реакцией на неправомерное поведение нападавшего». Миреев не пользовался оружием или предметами для отражения нападения и причинения вреда Гранатову.

Кроме того, апелляция отметила, что версия обвинения о нанесении Миреевым двух «профессиональных ударов» погибшему ничем не была подкреплена.

Наконец, о том, что умысел Миреева был направлен именно на защиту от посягательства на его здоровье, а не на причинение тяжкого вреда Гранатову, говорило его посткриминальное поведение. Миреев не добивал упавшего. Напротив, «вместе с матерью пытался оказать ему доврачебную помощь, обтирая водой и производя искусственное дыхание».

Апелляционная инстанция вынесла свой оправдательный приговор в декабре 2014 года.

Видео:Необходимая оборона в теории и на практике. Допустимая самооборона или превышение пределовСкачать

Превышение пределов необходимой обороны судебная практика

Действующее Российское законодательство исходит из принципов защиты прав и интересов граждан. В некоторых ситуациях гражданин вынужден переступить требования закона, чтобы пресечь более тяжелые последствия в результате противоправных действий других лиц.

Данные действия именуются – «необходимая оборона».

Статья 37 Уголовного Кодекса РФ определяет, что не является преступлением причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Таким образом, закон закрепляет право на оказание активного сопротивления каждому гражданину, при этом исключается его ответственность в случае причинения вреда злоумышленнику. Однако судебная практика по необходимой обороне носит не такой однозначный характер и зачастую суды трактуют действия обороняющегося в схожих ситуациях совершенно противоположно.

Вопросы квалификации

Особенности рассмотрения дел по необходимой обороне разъяснены в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №19 от 27.09.2012 г.

Согласно данному документу, а также УК РФ, необходимая оборона допустима в том случае, если в отношении обороняющегося или иного лица совершается деяние, создающее реальную угрозу жизни, либо нападающий высказывает угрозу совершения подобных действий. В Постановлении указывается, что такими действиями могут быть:

Причинение вреда здоровью вне зависимости от степени тяжести;
Применение оружия или предметов используемых в качестве оружия;
Высказывание угрозы обороняющемуся или другому лицу, при этом нападающий в состоянии её воплотить в реальность;
Демонстрация оружия или предметов, используемых в качестве оружия, сопряженная с угрозой и возможностью его применения.

Верховный Суд уточнил, что указанные действия должны быть в реальности, то есть действия третьих лиц должны носить явную направленность на совершение указанных противоправных деяний в отношении обороняющегося или других лиц. К примеру, суд города Т.

https://www.youtube.com/watch?v=DklF3xgx30s

признал виновным по ч. 1 ст. 111 УК РФ гражданина Б, нанесшего многочисленные рубленные раны гражданину В., в результате которых у В. была ампутирована рука. Из материалов дела следовало, что Б. поздно вечером возвращался домой с рыбалки.

Подходя к подъезду, увидел двух молодых людей, пьющих пиво. Когда Б. зашел в подъезд услышал, что молодые люди зашли вслед за ним. Как пояснил Б., это показалось ему подозрительным, и он достал из рюкзака туристический топорик.

Поднявшись на свой этаж, мужчина остановился, через минуту на площадки показались молодые люди, в руках одного из них была недопитая бутылка пива. Б.

показалось, что держащий бутылку стал замахиваться, и поэтому бросился на него и стал на носить удары топором по руке, в которой была зажата бутылка. Следствие установило, что молодые люди являлись соседями Б.

, и они поднимались к себе домой, в их действиях не было направленности на причинение вреда Б. Учитывая все обстоятельства по делу, суд отказался признать действия Б. необходимой обороной и привлек его к уголовной ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью.

В Постановлении Пленума ВС РФ указывается, что суд при оценке реальности угрозы должен учитывать степень неожиданности в действиях посягавшего для обороняющегося.

В частности в судебном заседании устанавливаются все обстоятельства сложившейся ситуации: место происшествия, окружающая обстановка, время суток, способ посягательства, эмоциональное и психическое состояние обороняющегося.

К примеру, гражданин Г. в результате нескольких ударов палкой по голове гражданина М. причинил его здоровью вред средней степени тяжести. Удары были нанесены при следующих обстоятельствах: Г.

в темное время суток проходил через арку во двор, уже на выходе из арки к нему подскочил М., угрожая ножом, закричал: «Бабки быстро!». Г., оценив обстановку, бросился в сторону и, видя, что М.

преследует его, выхватил из мусорного контейнера палку и несколько раз ударил нападавшего по голове. Суд расценил действия М. как совершенные в состоянии необходимой обороны, исключающем его виновность.

В похожей ситуации гражданин Р. Был признан виновным по ст. 116 УК РФ – «Побои». По материалам дела, Р. в дневное время проходил через арку и на выходе из неё заметил мужчину – гражданин П. Когда Р.

с ним поравнялся, мужчина неожиданно подбежал к нему и закричал: «Денег дай!». Р. отбежал в сторону, увидел лежащий на земле сломанный черенок от метелки, схватил его, вернулся к арке и стал наносить удары П. В результате ударов П.

были нанесены повреждения, не причинивших вреда здоровью. Суд не согласился с доводами Р., что он действовал в рамках необходимой обороны, так как он мог осознавать реальную степень опасности действий со стороны П.

, и тем самым принять меры по равноценной обороне, в том числе и вовсе исключить возможность нападения, так как Р. был соседом П. и знал особенности его поведения.

Совет: в ситуациях, когда можно исключить нападение, например, пройти по другой дороге, обойти агрессивно настроенного гражданина и т.д.

, лучше воспользоваться наиболее безопасным вариантом, так как не исключено, что в дальнейшем при рассмотрении дела о необходимой обороне суд сочтет действия обороняющегося как провоцирующие на нападение, потому что он мог избежать его.

Кстати, своевременность действий обороняющегося также является необходимым обстоятельством, подлежащим доказыванию в суде.

В Постановлении говорится, что право на необходимую оборону возникает с момента появления угрозы совершения противоправного деяния в отношении обороняющегося и прекращается с момента, когда нападающий не сможет далее совершать противоправное деяние.

Отметим, что момент прекращения возможности самообороны может возникнуть как от действий обороняющегося, так и от иных обстоятельств, которые препятствуют нападающему совершать преступные действия. К примеру, суд города В. признал виновной гражданку К. по ч. 1 ст.

105 УК РФ – «убийство». По материалам дела: К. шла по улице, и из одного из подъездов к ней выскочил молодой человек – гражданин П.. П. схватил девушку и попытался затащить в подъезд. К. громко закричала, и в этот момент в одной из квартир подъезда хлопнула дверь. П.

https://www.youtube.com/watch?v=aGf1tuXCgEY

отпустил девушку и бросился бежать по улице, но, споткнувшись, упал. К., видя, что молодой человек лежит на земле и не может встать, подошла к нему и стала кидать в него обломки кирпичей из кучи строительного мусора.

Как было установлено в ходе судебно-медицинской экспертизы, в результате падения К. сломал ногу, поэтому не мог встать, а в результате многочисленных попаданий обломков кирпичей, брошенных К., им получено несколько травм, несовместимых с жизнью. К.

в своих показаниях указывала, что свои действия совершала в качестве необходимой обороны. Однако суд не согласился с её доводами, указав, что в момент нанесения вреда П. уже не мог совершить в отношении К. противоправные деяния, и она это осознавала, но совершила действия, направленные на лишение жизни гражданина П.

Определение пределов обороны

С вопросами правильной квалификации действий обороняющегося, совершенных в состоянии необходимой обороны, тесно связано понятие её пределов.

Согласно действующему законодательству, нападающему может быть причинен вред в размере, не превышающем степень опасности его действий.

Сложившаяся судебная практика по делам о необходимой обороне показывает, что суд, помимо всех обстоятельств, рассмотренных выше, учитывает уровень подготовки обороняющегося, его психологические и физические особенности, а также характер угрозы его жизни, в том числе и возможность её избежать. К примеру, гражданина В.

признали виновным в причинении средней степени вреда здоровью двум лицам. Судом было установлено, что В. шел на работу и видел, что у одного из торговых киосков стоят двое мужчин, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, и настроены они агрессивно. Когда В. поравнялся с ними, мужчины попытались остановить его, в этот момент В.

выхватил нож и нанес каждому из нападавших несколько ранений. Суд определил действия В. как превышающие пределы необходимой обороны. В качестве обоснования своего решения суд указал на следующие обстоятельства: В. мог избежать нападения, так как мог пройти по другой дороге; характер действий нападавших не требовал активного применения холодного оружия для самообороны; В.

владеет навыками ножевого боя, поэтому мог избрать методы защиты менее травмирующие.

Использование оружия для самообороны составляет большую долю судебных дел по необходимой обороне. Действующее законодательство предусматривает право граждан приобретать средства самообороны различных видов.

При этом ни одним нормативно-правовым актом не регламентируется порядок и случаи применения. В связи с этим правоприменительную практику по правомерности использования оружия самообороны в различных ситуациях формируют судебные решения.

Опыт показывает, что суды ориентируются на мнения коллег и выносят аналогичные решения по делам о необходимой обороне по схожим ситуациям. Например, гражданин С. использовал травматический пистолет, принадлежащий ему на законных основаниях, против наркомана, напавшего на него.

В результате нападавший получил несколько ранений, причинивших его здоровью вред средней степени тяжести. Суд посчитал действия С. превышающими пределы необходимой обороны, так как всё происходило в дневное время на улице при большом скоплении людей, тем самым С.

создавал угрозу для большого числа людей. В обзорах судебной практики можно найти множество аналогичных решений по схожим делам.

Несколько неоднозначный подход у судебных органов сложился к рассмотрению дел, когда гражданин причинил вред лицу, совершившему противоправное деяние в отношении имущества обороняющегося.

Например, гражданин Д. прострелил ногу гражданину К., попытавшемуся похитить мотоцикл Д. Суд посчитал действия Д. выходящими за пределы необходимой обороны, так как своими действиями К.

не создавал угрозу жизни Д.: он зашел во двор, подошел к мотоциклу и стал выводить его на улицу. Д. увидел действия К.

в окно и, схватив ружье, выстрелил в него, предварительно не сделав предупреждающий выстрел или окрик.

Видео:Необходимая оборона. Перезагрузка от Верховного суда РФСкачать